Моссад. Тайная война  - Леонид Млечин

Если бы король благоразумно воздержался от участия в Шестидневной войне, то не потерял бы Западный берег реки Иордан и арабский сектор Иерусалима. И потом легче было бы искать формулу мирного урегулирования на Ближнем Востоке.

Секрет успеха израильской армии состоял в том, что военной разведке было известно о египетской авиации буквально все: боевые возможности самолетов, порядок несения службы, характеристики радиолокаторов, расположение аэродромов. Иорданский король Хусейн, сам по профессии летчик, говорил потом с завистью, что «израильские пилоты знали абсолютно все о всех тридцати двух арабских военно-воздушных базах. У нас не было подобной информации об Израиле».

Египетские летчики имели очень приблизительное представление о тактике израильской авиации, хотя Насер и его генералы ждали удара с ее стороны.

Более того, несколько последних недель накануне начала войны военно-воздушные силы Египта находились в состоянии боевой готовности. Начиная с четырех утра, когда рассветало, и до семи утра в небе барражировали египетские самолеты. По единодушному мнению военных, это время считалось самым удобным для начала войны на Ближнем Востоке. Египетские самолеты пролетали вдоль израильской границы, Суэцкого канала и уходили в сторону Средиземного моря. Когда патрули возвращались, летчики, уверенные в том, что сегодня войны уже точно не будет, завтракали и шли досыпать.

Все это было известно израильской разведке, которая и предложила нанести удар позже обычного, то есть после возвращения патрульных самолетов, примерно в 07:45, когда египетские летчики садились завтракать. Так и было сделано. Израильтяне выспались и нанесли удар в тот момент, когда египтяне совершенно не были готовы к отражению атаки.

Кроме того, зная расположение радиолокационных станций Египта, израильские самолеты вошли в воздушное пространство страны с запада и с севера, а не с востока, как этого ожидали египтяне.

Наконец, им помогло неожиданное обстоятельство. Накануне войны, утром 5 июня министр обороны Египта маршал Абдель Хаким Амер и командующий авиацией генерал Мохаммед Сидки отправились на транспортном самолете из Каира на Синайский полуостров, чтобы посмотреть, что там делается. Не желая быть сбитым собственными зенитчиками, министр приказал батареям противовоздушной обороны в районе Суэцкого канала не стрелять по самолетам, которые летят со стороны Египта.

Военная разведка Израиля узнала и об этом приказе. Израильские самолеты пролетели на небольшой высоте над Средиземным морем и атаковали авиабазы египтян с тыла.

Утром 5 июня у летчиков израильских ВВС имел исьточные координаты расположения противника, на их картах были даже указаны придуманные египтянами ложные цели.

Неизвестно, какую часть информации израильтяне получили, тщательно фотографируя египетские аэродромы, перехватывая телефонные и радиопереговоры, а какую раздобыла их агентура в арабских странах. Одно можно сказать: разведывательная работа продолжалась годы, сведения собирались по крупицам, но к началу войны у израильтян было все, что им нужно.

До 1964 года агентурной работой в арабских странах занималась военная разведка. Руководили агентами из третьих стран обычно из Западной Европы, чаще всего из Парижа, где находилась региональная резидентура военной разведки.

Амбициозная попытка президента Насера объединить Египет и Сирию в одну региональную супердержаву открыла новые возможности для вербовки под чужим флагом. Израильтяне выдавали себя за египтян и уговаривали сирийцев помогать непосредственно президенту Насеру.

В 1964 году Меир Амит с поста начальника разведки перешел в кресло директора Моссад. В военной разведке его сменил генерал Аарон Ярив.

Два новых руководителя службы договорились, что отныне Моссад будет руководить всей разведывательной работой в арабских странах. Военная разведка возьмет на себя только вербовку арабской агентуры в прифронтовых странах.

Работой в Египте занимались сотрудники Моссад, которые свободно говорили на европейских и арабском языках. Шалтиел Бен-Яир, бывший участник подпольной боевой группы Штерна, который перешел в Моссад, успешно действовал в Каире. Он выдавал себя за бельгийца — специалиста по крупному рогатому скоту — и собирал информацию о военных базах.

Одним из самых многообещающих агентов, переведенных из военной разведки в Моссад, был Эли Коэн. Три года работая в Дамаске, он снабжал Израиль военной и политической информацией высокого класса. В частности, сообщил о состоянии сирийских укреплений на Голанских высотах, с которых постоянно обстреливались израильские деревни. Эти высоты израильская армия взяла штурмом в ходе войны 1967 года.

Эли Коэн родился в Египте, в Александрии. Он эмигрировал в Израиль после войны 1956 года. Некоторое время служил в армии переводчиком с арабского. На него обратили внимание и пригласили в спецподразделение номер 188.

В феврале 1961 года Коэн вылетел в Латинскую Америку, в Буэнос-Айрес, с фальшивыми документами, выдавая себя за сирийца. В Буэнос-Айресе он быстро перезнакомился с многочисленными эмигрантами из Сирии и Ливана. Рассказывал, что родился в Бейруте, его семья перебралась в Египет, а потом в Латинскую Америку. Он ностальгически говорил новым друзьям, что дела его идут хорошо, бизнес процветает, но он мечтает вернуться на родину, в Сирию. Через год он приехал в Дамаск.

Когда Коэн отправил первое радиодонесение азбукой Морзе из Дамаска, в штаб-квартире подразделения номер 188 в Тель-Авиве на радостях распили бутылку шампанского.

Более подробные донесения он писал невидимыми чернилами и отправлял их вместе с партиями сирийской мебели, которую экспортировал в Европу. Процветающий бизнесмен с широкими международными связями, он быстро свел знакомство с высокопоставленными людьми, в том числе с чиновниками Партии арабского социалистического возрождения — Баас.

Приятель отвез его на особо интересовавшие израильтян Голанские высоты, и Коэн сам смог осмотреть укрепления.

Правда, не ясно, насколько его информация была важнее того, что удавалось увидеть израильским летчикам, которые фотографировали сирийские укрепления с воздуха. Коэн также увидел образцы советских вооружений, поступавших в страну.

Ценность его информации неизмеримо выросла после того, как партия Баас в марте 1963 года взяла власть в стране и его новые друзья получили важные посты в государственном аппарате. Коэн тайно приехал на несколько дней в Тель-Авив, где его принял сам начальник разведки Меир Амит.

С одной стороны, Эли Коэн был талантливым офицером разведки с широкими связями в Сирии. С другой, Коэн был поразительно неосторожен. Его предупреждали, что он не должен часто выходить в эфир. А он любил посылать радиописьма своей жене. Однажды он отправил в центр раздраженную радиограмму, узнав о поражении национальной сборной Израиля по футболу.

Коэн использовал радиопередатчик как телефон. Утром он получал шифрограмму из центра связи Моссад с перечнем вопросов, интересующих разведку, а после обеда уже отправлял ответ. С 15 марта до 29 августа 1964 года он послал сто радиограмм, каждая передача в среднем продолжалась не менее девяти минут. Со 2 декабря до его ареста 18 января 1965 года он отправил тридцать одну радиограмму, выходя каждый раз на связь в одно и то же время — в 08:30 утра.